"Не думаю, что у меня была какая-либо другая роль, похожая на эту. Очень редко тебе достается один персонаж в трех фильмах с продолжающимся сюжетом."
"Думаю, было важно создать персонажа, который принадлежит к выдуманному миру гномов, но одновременно не чужд миру зрителей, которые сидят и наблюдают за его действиями. Думаю, гном не должен казаться им слишком странными. А еще он должен выглядеть как тот, кто может стать королем, как тот, кто способен потребовать назад свое королевство и снова занять трон Дурина. Однако есть и тонкая грань. У него темперамент гнома, что значит самонадеянность и упрямство вкупе с храбростью, которой наделены существа этой выдуманной расы. Это любопытно, потому что сейчас мы сражаемся с эльфами, и его не оставляет чувство враждебности. Это они поднялись на гору, чтобы сражаться в Дейле, а не мы спустились к ним в Лихолесье. Гномы отказываются от помощи эльфов, которые первыми откликнулись на их призыв. Существует реальное ощущение, что они - привилегированная раса, а мы - мелкие существа, которые должны сражаться за свое существование."
"… когда ты работаешь над ролью на бумаге, то стремишься выстроить ее логично. Ты пытаешься все рационализировать и придать своим репликам здравый смысл. Но когда ты пытаешься играть некое безумие, ты делаешь всё наоборот. Так что я специально следил за хронологическим порядком сцен и пытался внести в них нечто противоположное возможному, словно в каждой из этих сцен играют разные персонажи. Например, в одной сцене он выглядит очень гордым и полным жизни, а в другой его как бы отключили от розетки. Это как смешивать белое и черное."
Когда пришло время изучать помешательство, у Толкина оно было названо просто драконьей болезнью и не описано в подробностях; это физическое заболевание? Это умственное заболевание? И то, и другое? Я хотел, чтобы Торин казался непоследовательным, непредсказуемым. Иногда драконья болезнь подбодряла его, как это могут делать наркотики, и можно было видеть, что он более эмоционален, чем когда-либо до этого, а затем наступало ухудшение
Да, ты проводишь свои серьезные исследования, ты начинаешь рассматривать реальность сумасшествия и думаешь, «ладно, я должен сыграть это в фильме фэнтези, так что это не должно быть чем-то отталкивающим. По-своему это даже занимательно наблюдать его падение, чтобы можно было его вернуть. Как зрителям, нам приходится кричать: «Очнись!»
«Мне кажется, умопомешательство играть сложнее всего. Я изучал данные о шизофрении, о наркозависимости, о болезни Альцгеймера, потому что Торин потерял самого себя».
"… исходя из того, что у него очень тяжелый характер меланхолика, я считаю, что золото способно изменить его и заставить жить, а также сделать его королем, потому что он должен им стать, причем очень энергичным. Но все имеет свою цену, как мне кажется."
Сценаристы написали несколько потрясающих сцен между Торином и Бильбо, и вы можете увидеть, что над Торином довлеет облако сомнений. Бывают проблески, когда вы видите прежнего Торина, видите его почти выбравшимся из этой ямы, а затем снова проваливающимся в нее. Играть те сцены, когда лихорадка разума подчас сменяется прояснением, было сплошным удовольствием. Играть это просто замечательно.
Перечитывая книгу уже взрослым и зная, что буду играть Торина, разумеется, я отождествил себя с ним. И я не соглашался с его решениями на протяжении большей части этого путешествия. Я сердился как на Торина, так и на странности его характера, что стало одной из причин, по которой мне захотелось сыграть его. Нет ничего лучше, чем несогласие с тем, что собирается делать твой персонаж, потому что получается этакий замечательный конфликт, происходящий между актером и персонажем. Я расхожусь с ним в очень многих вопросах.
Это немного похоже на то, как играть массового убийцу. Ты должен как бы... Я должен как бы занять такую позицию, благодаря которой, если бы меня судили как Торина, я мог бы остаться совершенно безнаказанным за то, что сделал. Я бы его защищал. Я сказал бы: "Нет! Вот почему он делает это; вот почему он отказывается от мирного соглашения; вот почему он должен делать вещи, которые делает". И это несмотря на то, что я не согласен с ним, ибо хочу, чтобы он был миротворцем. Я хочу, чтобы он был умиротворён, и хочу, чтобы в Средиземье царила гармония. Но у Торина очень много намерений, и, задавая непосредственно эти вопросы, вы понимаете, что это за намерения, и почему они так важны для него. И, разумеется, он гордый и упрямый, что есть также и часть меня, Ричарда. У меня имеются такого же рода гордость, упрямство и твердолобость, из-за которых я также частенько оказываюсь в дерьме. Я много работаю над тем, чтобы не быть таким человеком, поэтому отказаться от возможности сыграть такого жуткого упрямца было невозможно.
Торин изолируется от всех в горе и становится одержим мыслью, что его предали все, кроме Бильбо. И это как бы подводит нас к той точке, где у Толкиена Торин почти сбрасывает Бильбо со стены. Меня эта часть книги так поразила, что казалось, будто это произошло. В свое время, когда я читал ее ребенком, меня это по-настоящему шокировало. Мы все время двигались в направлении этой точки, вот почему сценаристы стремились закрутить сюжет этой истории.
"Для меня Азог стал один из самых больших сюрпризов первого фильма, потому что я никогда не встречался лицом к лицу с этим персонажем. Я сражался с человеком в зеленом костюме, с зеленым мячом на палке и с пустотой, но ни разу не пересекался с Маню на съемках. Я встречался лицом к лицу со скульптурой Азога в полный рост, которую компания WETA создала для Комик-Кона. Я приходил и стоял перед ней, потому что хотел увидеть, насколько он внушителен на самом деле. Я хотел выяснить, смогу ли я ударить его руками, но не смог дотянуться, потому что он очень высокий. Так что мне определенно нужен меч. Но да, поединок между нами захватил меня, потому что это именно то, с чего началась вся эта история (в книгах Толкиена Азог был тем, кто убил отца Торина в битве). Это похоже на непрерывную схватку, которая, надеюсь, подойдет к концу на поле битвы. Интересно то, что я сражаюсь за своего деда и своего отца, который тоже бились с этим персонажем."
Это одна из тех сцен [финальная], которые вы не хотите репетировать, которые вы не хотите переработать, не хотите переобдумать. Я знаю, насколько эти слова были весомыми для меня. Большая часть взята из книги, они немного приукрашены и переделаны. Когда я впервые читал сценарий, я подумал: «ладно, оставь пока эту сцену». Это единственный раз в фильме, где я просто думал, где совсем нет актерской игры. Нужно было просто смотреть в глаза другому персонажу. Я никогда не видел в Мартине Мартина – я всегда видел в нем Бильбо. Это просто два персонажа, которые говорят друг другу правду. Это один из самых прекрасных, искренних моментов в фильме.
С той самой минуты, когда ты получаешь телефонный звонок «мы предлагаем Вам роль», я думал. Я собирался в определенный момент отыграть эту сцену. Прошло достаточно времени. Приближался конец съемок, ты постоянно накапливаешь силы и думаешь: «Надеюсь, я могу это выполнить. Надеюсь, я это делаю правильно. Надеюсь, мы можем создать это путешествие, развязкой которого будет этот момент». Так что в те моменты, когда мы делали Торина отталкивающим и позволяли зрителям недолюбливать его, мы знали, что в определенный момент нам придется поменять направление к этой сцене.
25.06.2015 г. фильм «Битва пяти армий» и Ричард Армитидж (за роль второго плана) получили премию «Сатурн».
)) Вот она, та, которая теперь делает нашу красивую газету.
