Джон Портер

[HelgaPetson]

Я пью воду из твоих ладоней. Они пахнут железом и порохом, а вода – тысячелетиями. Наконец-то, после двух суток гонки по пустыне, этот оазис оказался не миражом, и это означало, что мы на правильном пути. Солнце стремительно падает за горизонт, а значит, скоро черный бархат ночи накроет нас.
- Давай, пока не стемнело, я осмотрю твою рану, - легкие руки уверенно справляются с бинтами, а вот лицо с увиденным – не очень. – Нам надо ехать дальше…
- И куда мы доедем ночью в пустыне? Ты не спал уже двое суток…
Не бойся за меня, Джон, я живучая и не могу позволить, чтобы ты мучился угрызениями совести, что не смог спасти меня.
Ночью в пустыне есть еще одна опасность – холод. Мы устраиваемся на ночлег в каком-то подобии сарайчика, укутываемся в пахнущие верблюдами лохмотья…Я слышу стук его сердца, его руки обнимают меня, защищая от холода и, кажется, от всех невзгод на земле.
Спи, Джон, спи…Жаль, что ты и я – это всего лишь твоя работа…

Утро в пустыне наступало так же стремительно, как и сумерки – стоило только первым лучам солнца пробиться из-за горизонта, как все вокруг оживало.
Джон осмотрел машину, залил в бак бензин из предусмотрительно приготовленных канистр, сверил с картой маршрут. Если все пойдет без случайностей, то через 6-7 часов они будут на базе. Они могли бы быть там еще вчера, если бы во время погони не лишились связи. Вчера за ними мог прибыть вертолет… Но по-следние двое суток его жизни почти полностью состояли из случайностей.

Позавчера надзиратель сказал Джону, что его побег запланирован на 5 часов утра, сообщил координаты места, где будет ждать машина. Джон считал секунды, которые стремительно нанизывались в минуты, но в 5 часов ничего не произошло.
Джон знал, что в таких ситуациях его могли и не дожидаться, операцию по его освобождению наверняка уже отменили. В 5-30 дверь камеры, тихо скрипнув приоткрылась, и он не смог остаться на месте – будь что будет…Но из-за задержки во времени, его побег был замечен, вся охрана поднята на ноги и охота началась.
Джону удалось добраться до места, где стояла машина с работающим двигателем. Он быстро запрыгнул внутрь, краем глаза заметив, что водитель какой-то уж совсем юный. Машина сорвалась с места и понеслась по узким и кривым улочкам этого африканского города как по трассе автогонок Формулы-1.
- Где ты научился так водить? – спросил Джон и смутился, опознав в водителе девушку.
- Было дело, - девушка уверенно вела машину по одному ей известному маршруту. – Энн Смит. Переоденьтесь, Джон, одежда рядом, надеюсь, я не ошиблась с размерами.
- Я боюсь даже спрашивать, откуда у вас эта информация, - улыбнулся он.
Футболка и джинсы оказались впору.
- Я читала ваше досье, там есть все данные. А теперь, возьмите автомат, если сейчас на выезде из города будет пост, значит, они ждут нас. Обычно полиции здесь не бывает.
На подъезде к посту она притормозила, приветливо улыбаясь чернокожим служителям порядка, а потом резко нажала педаль газа. Преследовать их попытались, но время было упущено, и их внедорожник мчался как стрела.
- А теперь расскажите мне, Энн, что случилось в Конторе с кадрами? Почему прислали вас, явно не «полевого» агента? И почему вы остались меня ждать, хотя это запрещено всякими инструкциями по проведению таких операций?
- Я… мы… выполняли здесь другую работу, ваше освобождение было вторичным.
- Мы – это кто? И почему вы были все-таки одна?
- Алекс Скотт, - девушка глубоко вздохнула и продолжила, - ему нужен был аналитик на месте для быстрой обработки данных, и на пару ученых-этнографов обращали меньше внимания… Мы выполнили свое задание, Алекс договорился в тюрьме – вы же у нас просто непутевый соотечественник, попавшийся на мелкой уголовщине, там был вопрос денег. Вчера Алекс пошел узнать о канале быстрой переброски для нас троих, и не вернулся… Мне позвонили из полиции, его убили… просто ограбили и убили… Тело забрали в посольство…
- Сожалею, Энн. Но ведь и ты в таком случае должна была остаться в посольстве? Ты связывалась с Конторой?
- Связывалась… Они сказали то же самое… - девушка упрямо сжала губы.
- То есть ты нарушила приказ?
- Приказ был один – выполнить задание и забрать тебя… вас… И меня отец учил доводить начатое до конца и никогда не бросать своих. Вчера я им ответила, что связь плохая, и я их не слышу. И, Джон, пожалуйста, не надо разбирать мои поступки, я получу за них от своего руководства, я сделала то, что считала нужным, у нас все получилось, я знаю этот маршрут, по которому мы выберемся. Если ничего не случится.
Некоторое время они ехали молча.
- Это твое настоящее имя? – она утвердительно кивнула. – И полковник Роджер Смит – твой отец? Он готовил нас к одной операции. Теперь понятно, в кого ты пошла… Я должен поблагодарить тебя за то, что дождалась.
К ночи они свернули с дороги и выехали к полуразрушенной миссии. Здесь был заготовленный заранее запас бензина, спутниковый телефон, еда и вода.
Спать решили по очереди. Энн включила будильник на своих часах, немного поворочалась, сетуя на неудобное подобие постели, и вскоре Джон уже слышал ее тихое спокойное дыхание.
Ночью они поменялись, и он неожиданно для себя провалился в глубокий сон.
А утром случилось то, что Джон себе не сможет никогда простить.
Он не услышал, когда Энн вышла из хижины, но какое-то чувство среагировало на ее отсутствие, и Джон с оружием выскочил следом. Возле машины копошились посторонние субъекты, и выстрел одного из них на десятые доли секунды опередил выстрел Джона. На боку девушки быстро расплывалось кровавое пятно. Он дал еще одну очередь по зарослям, не известно, сколько нападавших могло быть там, быстро усадил Энн в машину. Отъехав некоторое расстояние, Джон остановился, осмотрел и перевязал рану. Девушка держалась хорошо, но он не мог определить, задеты ли внутренние органы.
- Маршрут на карте, если мы успеем к вечеру попасть к оазису, сможем вызвать вертолет с базы.
Джон осмотрелся, телефона в машине не было, разбойники еще успели прихватить запас еды, воду, хорошо, хоть канистры с бензином остались.

Джон вернулся в хижину.
- У нас есть вода, последняя ампула обезболивающего и кусок шоколада, - он протянул ей шоколад.
Она разломила кусок напополам.
- Я не хочу, … у меня аллергия на шоколад, - улыбнулся Джон.
- Не хотелось бы в создавшихся условиях напоминать, но я старше тебя по званию, так что это приказ, сержант Портер.
- Слушаюсь, мэм!
- И нет у тебя никакой аллергии, у меня очень хорошая память и досье я читала внимательно.
- Мне кажется, что я на приеме у врача, который рассматривает мой рентгеновский снимок.
- Никаких личных тайн и подробностей в досье не было, так что я знаю только факты, необходимые для дела. И давай собираться в путь, не знаю, как у тебя, а в мои жизненные планы не входит помирать среди этих верблюжьих троп, лучше уж среди пары десятков рыдающих внуков и правнуков.
Они ехали, быстро приближаясь к заветной базе, Энн было явно не хорошо и Портер попытался отвлечь ее разговорами.
- А для первого этапа твоего грандиозного жизненного плана уже кто-то есть?
- Ты хотел спросить, замужем ли я? Увы, пока нет, доберемся до базы, выйду за первого встречного, иначе я могу не успеть, - она пыталась отшутиться.
После нескольких часов езды, они увидели наблюдательные вышки базы. На КПП Джон доложил начальству и попросил приготовить операционную в госпитале.

На следующий день Джон пришел к ней в палату.
- Спасибо, Джон, ты спас мне жизнь… Только я передумала, я не хочу замуж за доктора, он старый и у него уже, наверное, полно внуков…
Джон рассмеялся:
- Значит, с тобой все в порядке, если начались капризы. Завтра нас отправляют в Лондон, могу посоветовать обратить внимание на принца Гарри.
- Нет! Он легкомысленный и некрасивый.
Они хохотали так, что в палату заглянула медсестра, узнать все ли нормально.

Энн долго смотрела на уносящиеся вдаль барханы, по которым прыгала тень их вертолета, потом тихо сказала:
- Знаешь, Джон, как мне там было страшно?
- Знаю, - он крепко обнял ее, как тогда в пустыне, и не отпускал до самой посадки.

- Папа, папа! – Джон подхватил на руки взлохмаченное маленькое существо. Существо ладошками размазало по щекам слезы, шмыгнуло носом и крепко обняло его за шею. – А мне мама не разрешает залезать на чердак!
- Я постараюсь ее уговорить. Думаю, если мы будем вдвоем, она обязательно разрешит, - свободной рукой он поднял рюкзак и вошел в свой дом.