HelgaPetson
15:50
Грифон
Кто-то там, на небесных лугах, крутошеих доил кобылиц,
И лились мимо чаши дождем мутноватые теплые капли.
Я же, феникса сторож и брат, у костра лег в бессилии ниц,
Набирая промокших углей в неуклюжие сильные лапы.
Я пытался согреть и добыть те последние искры огня,
Но шипели они, почернев, как змеиных детенышей стая...
Как я был бесполезен и слаб, когда мертвый костер охранял,
Как противен и жалок я был, своим телом золу укрывая.
Ты – бессмертия суть, о мой брат. Пусть проходят отары веков
Мимо камня, которым я стал – лишь звенит колокольчик в тумане.
Пусть разбрызгано в звездной дали тех небесных кобыл молоко.
Но последняя искра жива – моя вера, что феникс восстанет.
И лились мимо чаши дождем мутноватые теплые капли.
Я же, феникса сторож и брат, у костра лег в бессилии ниц,
Набирая промокших углей в неуклюжие сильные лапы.
Я пытался согреть и добыть те последние искры огня,
Но шипели они, почернев, как змеиных детенышей стая...
Как я был бесполезен и слаб, когда мертвый костер охранял,
Как противен и жалок я был, своим телом золу укрывая.
Ты – бессмертия суть, о мой брат. Пусть проходят отары веков
Мимо камня, которым я стал – лишь звенит колокольчик в тумане.
Пусть разбрызгано в звездной дали тех небесных кобыл молоко.
Но последняя искра жива – моя вера, что феникс восстанет.